При поддержке Фонда президентских грантов и Общества друзей Радищевского музея

Произведение Виктора Борисова-Мусатова «У реки», (холст, масло. 51,5 х 39,5.) поступило в коллекцию Курской государственной картинной галереи имени А.А. Дейнеки в 1940 году из Государственного Эрмитажа. 

 
На достаточно большом для этюда полотне изображен прибрежный пейзаж, взятый крупным планом, словно с помощью современной макросъемки. Под авторской подписью художник указал точную дату – 25 сентября 94 г. Произведение мастера русского символизма – единственное в коллекции Курской галереи и представляет его творчество в экспозиции музея. Зрители, чьи ассоциации с Мусатовым связаны с широко известными шедеврами мастера, первоначально могут не увидеть в этюде ничего «типично мусатовского». Тем не менее, работа «У реки» обладает художественными приемами, иллюстрирующими творческие искания Борисова-Мусатова 1894 года. 

В это время происходило постепенное становление Мусатова как тончайшего колориста и декоративиста. Внутренняя устремленность к передаче изображаемого через поиск цветовых решений проявилась в нем уже в 1892 году – во время учебы в Санкт-Петербурге в Академии художеств, была одобрена Павлом Петровичем Чистяковым, но скептически встречена другими преподавателями. Проводя летние месяцы в Саратове, художник все более утверждался в выбранном пути и совершенствовался в нем. Вынужденно покинув петербуржскую Академию, осенью 1893 года Мусатов продолжил учебу в Московском училище живописи ваяния и зодчества. На рождественской ученической выставке были представлены его пленэрные произведения «Капуста», «Капуста и вётлы», «Полдень», «Крыльцо дачи», созвучные между собой по стилю и живописной манере. Об этюде «Капуста» сохранился отзыв Василия Дмитриевича Поленова: «Вот вам, кстати, и кусок живой природы. Почему – живой? Потому, что осмыслен живописно, а не просто «передан»: неба-то нет, не видать его, а цвет его на всем отражен. И погода, и состояние дня, все тут в голубизне зелени, в тоне фиолетовых стволов… В светло-сиреневом (заметьте – а не глухом коричневом!) тоне земли, написанной на свету! Вот это уже и есть пленэрное, а не «предметное» представление, это уже – живописная правда!».

Взгляды Борисова-Мусатова на собственное направление в искусстве еще более оформились после знакомства в Москве в 1893 году с творчеством французских импрессионистов и картиной Ж. Бастена-Лепажа «Деревенская любовь», в которой юношу интересовал не столько романтичный сюжет, сколько декоративное решение растительного орнамента.

Лето 1894 года стало для Борисова-Мусатова переломным в осмыслении собственных принципов пейзажной живописи. На смену вдумчивым и детальным пленэрным этюдам приходит эксперимент, ставший одним из первых шагов к монументально-декоративному стилю. В небольшом альбоме художник набрасывает впечатления гуашью: «Волга», «На пляже», «Молебен на станции железной дороги». Работая над ними, Мусатов тяготеет к лаконичности рисунка, главное в этих этюдах не сюжет, а игра обобщенных цветовых пятен, превращающая увиденное в красочную мозаику. 

К этим новаторским работам относятся два варианта произведения «Маки в саду». На одном из них Мусатов указал не только дату, но и точное время его создания, тем самым подчеркнув важность живописного эксперимента: 21 Iюня 12 ч. Дня 94. Уголок сада художника превращается в затейливую арабеску, представляя собой вариацию изумрудного флористического узора, мотивы которого художник уловил на выставке Бастьена-Лепажа. 

По мотивам игры света и тени в эту группу входит и этюд «У реки», написанный уже осенью. Работа проникнута духом импрессионизма, авторское внимание сосредоточено на том, каким образом солнечный свет вносит метаморфозы в цвет и фактуру любого предмета. Так песчаный берег под мягкими лучами сентябрьского солнца предстает жемчужно-серым, на стволе тонкого дерева – светло-лазурные блики, а тени от скудных кустиков – небесно-голубого оттенка. Ярким и чистым травяным цветом выписана листва на переднем плане картины. Композиционно этюд построен на контрасте: в противовес звонким цветам нижней половины полотна, верхняя, ушедшая в тень часть пейзажа и река решены глубокими синими и зелеными тонами. 

Зной на полотне передан с почти физической достоверностью: очертания предметов не размыты, а, скорее, расплавлены от жара. Этот же прием художник использует в работах «На пляже», «Молебен на станции железной дороги» (1894) и в некоторых кавказских и крымских этюдах 1895 года. Позднее Мусатов в одном из писем сформулировал, в чем заключалась та особая оптическая призма, с помощью которой он создавал многие работы «импрессионистского» периода: «Я писал его /пейзаж/ с точки зрения мыши… Я лег ничком на землю, и все вдруг начало казаться мне огромным и фантастическим». 

 
Пространственная организация этюда «У реки» рифмуется с большим неоконченным этюдом «После дождя» (собрание Третьяковской галереи), выполненным в 1896 году. На обеих работах изящный ствол деревца слегка отстоит от центра картины, сходно двухчастное решение работ: в этюде «У реки» противопоставлены ближний берег и гладь воды с дальним побережьем, в неоконченной работе «После дождя» – крыша постройки и белоснежное с синими прожилками небо. Найденный композиционный приём художник в дальнейшем использовал в таком декоративном произведении как «Алея парка» (собрание Русского музея), написанном уже в 1904 году. 

Работа «У реки», этюд, не столь известный, как многие знаменитые произведения Борисова-Мусатова, но не менее художественно и композиционно цельный и оригинальный, еще займет свое, особое место в разделах искусствоведения, посвященных творчеству выдающегося живописца и русскому импрессионизму рубежа XIX-XX веков.

#BorisovMusatov150 #БорисовМусатов150