27.09.2013
Автор:  Боровская Марина Игоревна - заместитель генерального директора по научной и экспозиционно-выставочной работе

  • Портерты царственных особ и их окружения. Русская графика
ПРИ ПОДДЕРЖКЕ ОАО СЕВЕРСТАЛЬ

Данное собрание представляет собой одну из частей цикла «Графический альбом» выставки «Династия Романовых в портретах и реликвиях».

В музейной коллекции графики хранится множество интересных и редких экспонатов, связанных с юбилейной темой. Главным образом, это – портреты членов династии Романовых, охватывающие несколько веков русской истории и два столетия развития изобразительного искусства, в первую очередь, гравюры.

Данное собрание представляет собой одну из частей цикла «Графический альбом» выставки «Династия Романовых в портретах и реликвиях».

«Царские портреты» во все времена оказывались в центре внимания официального искусства. Над их созданием трудились лучшие отечественные мастера и талантливые иностранцы. В зависимости от характера заказа и его назначения, а также стиля и вкусов той или иной эпохи портреты могли приобретать более официальный характер или становиться почти камерными. За завесой высочайшего статуса порой приоткрывались реальные человеческие черты.

XVIII столетие, начатое глобальными петровскими преобразованиями, стало временем расцвета в России классической резцовой гравюры на меди. Большой тираж, широкий жанровый диапазон и строгая объективность в передаче воспроизводимого, чаще всего живописного, оригинала, позволили ей занять важное место в формирующемся репрезентативном стиле искусства. В доминирующем жанре портрета он проявляется в так называемом медальонном типе обрамления, включающем изображение архитектурных элементов (постамента, на котором возвышается овал с фигурой внутри него), орнаментальную рамку, шрифтовую надпись, геральдические символы, картуши и другие аксессуары, сообщающие изображению особую торжественность и пышность. Так оформлен «Портрет царя Иоанна V Алексеевича» работы Ф.Е. Матарнови, сына знаменитого архитектора, строителя здания Кунсткамеры. Изображённый – отпрыск царя Алексея Михайловича Тишайшего, младший брат царя Фёдора Алексеевича. Царствовал с 1682 до 1696 вместе со своим сводным братом, будущим Петром I. По словам Д.А. Ровинского (1824-1895), признанного знатока, собирателя и каталогизатора русской гравюры, этот «вполне достоверный» портрет гравирован Матарнови с живописного оригинала и был преподнесен Академией наук одной из дочерей изображённого – императрице Анне Иоанновне.

Её портрет того же медальонного типа был создан аугсбургским мастером И. Штенглиным с живописного оригинала Л. Каравакка и входил в серию портретов русских государей. По свидетельству княгини Н.Б. Долгорукой, Анна Иоанновна «имела отвратное лицо» – была огромного роста и очень толста. Из другого отзыва: «цвет лица имела тёмный, волосы чёрные, глаза тёмно-голубые, в ней было что-то такое, что с первого взгляда возбуждало уважение и страх. Современники прозвали её строгой государыней». Этому словесному портрету как нельзя лучше соответствует эффект «чёрной манеры» (меццо-тинто) – редкой техники гравирования, которой И. Штенглин владел в совершенстве.

Умелому резцу гравёра подвластна не только передача портретных черт и роскошных аксессуаров костюма. В печатной графике становятся популярными изображения празднеств и фейерверков, государственных триумфов и военных побед.

«Матерью Полтавской баталии» назвал Пётр I сражение при Лесной – белорусской деревни, близ которой 12-тысячный летучий корпус русского императора разбил 16-тысячный Шведский корпус. «Сия у нас победа может первая назваться, <…> и поистине оная виною всех благополучных последований России…». Одна из главных петровских триумфальных баталий – под Полтавой – последовала как раз спустя девять символических месяцев. Сам император заказал в Париже гравюры с видами этих сражений. Они были созданы прославленным французским мастером Н. де Лармессеном по оригиналам художника П. Д. Мартена Младшего. Сюжеты и сами гравюры были так популярны, что неоднократно копировались. Раскрашенные акварелью оттиски неизвестного автора хранятся в Радищевском музее.

Образ Петра Великого и его деяния привлекали не только художников-современников, но и мастеров последующих эпох. К 200-летнему юбилею царя-реформатора, широко отмечавшемуся в 1872 году, было исполнено немало интересных графических работ. Среди них – литографированный лист с резцовой гравюры И.-Ф.-М. Шрейера (1790-е), оригиналом для которой мог послужить портрет, написанный с натуры. Ряд изображений был создан талантливым офортистом В.А. Бобровым, в том числе двойной портрет Петра и царствующего императора Александра II. О Петре-создателе русского флота напоминает жанровая гравюра Г.Г. Мясоедова, запечатлевшего легендарный ботик.

Парадное изображение царственной дочери Петра I императрицы Елизаветы Петровны было исполнено в гравюре знаменитым немецким мастером Г. Ф. Шмидтом (1761) по оригиналу Л. Токке (1758). За время пятилетнего пребывания в России он обогатил русскую школу гравюры на меди высокой культурой европейского классического эстампа. Стал первым профессором («обер-гравёром») в специальном классе «Академии трёх знатнейших художеств», организованном в 1759 году.

Портрет является ярким образцом так называемого парадного портрета. Такое изображение должно было не только передать индивидуальное сходство, но, в первую очередь, возвысить модель, наделить её идеальными чертами, акцентировать высокое социальное положение и заслуги. Гордая посадка головы, взгляд свысока, уверенная осанка фигуры, данной в полный рост, а также парадное платье, украшенное знаками ордена Святого Андрея Первозванного, монаршие атрибуты – горностаевая мантия, скипетр и держава – всё создаёт образ идеальной правительницы. Многозначны и детали обстановки – роскошное тронное кресло под балдахином, пышные драпировки и торжественные колонны, подчёркивающие пышность костюма, стройность и значительность самой фигуры, стоящей словно на пьедестале. Можно сказать, что схема парадного портрета как нельзя лучше соответствует стилю барокко в искусстве елизаветинской эпохи с его тягой к внешним эффектам и театрализации.

Гравюра Н.И. Уткина «Екатерина II на прогулке в парке Царского Села» (1827) по многим приметам напоминает тип парадного портрета. Величавая императрица представлена крупно на первом плане, в полный рост, с привычным выражением равнодушной полуулыбки и взгляда, скользящего поверх зрителя. Позади неё – памятный обелиск, символизирующий воинскую славу и героические победы, вдохновлённые верной продолжательницей петровских начинаний. При этом на ней не пышное церемониальное платье, а утренний шлафрок и домашний чепец. Фоном служат не помпезный дворцовый интерьер, а заросший деревьями уютный парковый уголок, вносящий в портрет ощущение пространства и воздуха. Роль пейзажа так велика, что автор-портретист прибег к помощи другого мастера – И.В. Ческого, специализировавшегося в этом жанре. Располагающую простоту дополняет и забавная левретка, преданно семенящая рядом с неспешно прогуливающейся миловидной хозяйкой. Этот превосходный лист создан крупнейшим мастером русского портретного резца, руководителем гравировального класса Петербургской Академии художеств, хранителем её собрания эстампов, членом нескольких европейских Академий, придворным гравёром. Его образам, в которых творчески перерабатывается воспроизводимый оригинал (в данном случае – второй вариант знаменитого портрета работы В.Л. Боровиковского, 1800-1810) свойственна подчёркнутая индивидуализация, глубокая содержательность и эмоциональность. «Екатерина II на прогулке» была заслуженно названа «одним из капитальнейших листов XIX века».

Иконография Екатерины Великой также обширна, как и иконография её великого предшественника. Галерею образов императрицы составляют произведения мастеров разных эпох. Это – помпезный портрет работы А.В. Сиксденье (1820-1846) с оригинала Д.Б. Лампи и камерные по духу портреты: профильное изображение, награвированное знаменитым Е.П. Чемесовым (1762) с оригинала П. Ротари, портрет в дорожном костюме (гравюра П.-Ф. Бертонье с оригинала М. Шибанова, а также изображение Екатерины в шугае и кокошнике с картины В. Эриксена (гравюра на стали О. Мая).

«Фейерверк на Яузе у императорского Головинского дворца» гравирован И. Штенглиным. Благодаря изысканной технике меццо-тинто яркие огни фейерверка, взметнувшегося в ночное небо, кажутся едва ли не многоцветными. Лист входит в альбом под названием «Обстоятельное описание торжественных порядков коронования императрицы Елизаветы Петровны 25 апреля 1742 года» (СПб. 1744). Однако, здешние места помнят не только эту монархиню. Некогда роскошный дворцово-парковый ансамбль – «Версаль на Яузе» – был свидетелем многих памятных исторических событий, оставался царской резиденцией на протяжении почти всего XVIII века.

Изображения Александра I – победителя Наполеона – присутствуют не только на многих портретных гравюрах, но и в аллегорических композициях, связанных с патриотической темой 1812 года. «Император Александр I восстанавливает Мир в Европе 1814 года» – одна из популярнейших в то время «простонародных» гравюр, чьи безвестные авторы интерпретировали, в силу своих умений и в соответствии со вкусами потребителей, произведения высокопрофессиональных мастеров. В данном случае – гравюры придворного мастера С. Карделли «Аллегория "Мир Европы”» – парного портрета Александра I и Елизаветы Алексеевны, где императрица предстаёт в образе освобожденной Европы, принимающей от венценосного супруга символическую масличную ветвь.

Императрица, по воспоминаниям современников, отличалась скромностью и мечтательностью, склонностью к уединению и тихой семейной жизни. Одно из лучших её изображений – гравированный портрет работы И.С. Клаубера, исполненный с живописного оригинала М. Л.-Э. Виже-Лебрен. Модная портретистка отзывалась о ней с восторгом: «… ей было в то время 16 лет, цвет лица её был бледный, черты тонкие, выражение лица чисто ангельское; волосы пепельно-русые падали в беспорядке на её лоб и шею; стан гибкий, как у нимфы. Я вскричала: это Психея! А это была Елизавета, жена Александра». Именно такой её облик, вслед за живописным оригиналом, удалось передать И. С. Клауберу в тончайших линиях резцовой гравюры. Она выполнена в характерном для классицизма медальонном обрамлении, заимствованном в искусстве предшествующих веков.

Частная жизнь правящей династии нашла отражение в большой серии видов императорских дворцов и парков в окрестностях Санкт-Петербурга. Она создавалась по высочайшему заказу Павла I. Для выполнения этой серии по указу императора был организован специальный гравировально-ландшафтный класс. Руководителем работ был назначен автор большинства живописных и акварельных оригиналов Сем. Ф. Щедрин (1745-1804), возглавлявший в то время пейзажный класс Академии. Исполнителями гравюр стали талантливые выпускники её гравировального класса. Наблюдение за работой осуществлял их академический наставник И.С. Клаубер. Гравюры выполнялись на медных досках резцом по офортной подготовке; в некоторых использовалась акватинта. Трудоёмкое изготовление каждой доски, которое заключалось в углублении линий рисунка внутрь металла, продолжалось от года до двух лет. Тираж отдельного эстампа был не очень велик – до 100 экземпляров. Некоторые из них, предназначенные для подарков, раскрашивались.

Серия включает 23 крупноформатных листа с видами Гатчины, Павловска, Петергофа, входящих в так называемое драгоценное ожерелье «Северной Пальмиры», а также Каменного острова и Старой Деревни, бывших в то время дачными местами. Острова северо-западной части города отличались чрезвычайной живописностью. Один из них – Каменный – был подарен Екатериной II своему сыну наследнику престола великому князю Павлу Петровичу. Здесь, на берегу Невы, в тени парка для него был сооружён дворец, ставший загородной резиденцией и названный Каменноостровским. На гравюре С.Ф. Галактионова вид на этот остров открывается с противоположного берега Большой Невки. Там в районе Старой и Новой деревень один из богатейших людей своего времени будущий президент Академии художеств граф А.С. Строганов построил нарядную дачу-павильон и красивую каменную пристань.

Большая репрезентативная гравюра И.В. Ческого «Вид бассейна Самсонова с фонтанами и каскадами в Нижнем саду Петергофа» (1805–1806) является 19-ым листом из той же серии. Ансамбль Петергофских дворцов с их знаменитыми фонтанами и парками сложился на берегу Финского залива уже к середине XVIII столетия. Большой каскад – главное сооружение его грандиозной фонтанной системы. Облик каскада формировался более ста лет, но замысел его композиции принадлежал самому Петру I. В центре гравюры изображён знаменитый фонтан – «Самсон, раздирающий пасть льва» – символ торжества России над «шведским львом», победы, одержанной под Полтавой в 1709 году. Лист интересен ещё и тем, что в нём появляются редкие для этой серии изображения конкретных исторических персонажей – императора Александра I, будущего «освободителя Европы», и цесаревича Константина Павловича.

Николай I, сменивший на троне в 1825 году старшего брата Александра, на портрете английского гравёра Г. Робинсона (1826) с живописного оригинала своего придворного художника Дж. Доу предстаёт умным и прогрессивным правителем, тонким, благородным и импозантным, к тому же обладателем безупречной мужской внешности. Этот тип изображения, наверняка импонировавший самой модели, был растиражирован неоднократными повторениями. Сначала – самого Дж. Доу, «переодевавшего» Николая Павловича в мундиры разных полков, не меняя удачных позы и лица, а вслед за ним – многочисленными копиистами, воспроизводившими портрет в живописи, миниатюре, росписи по фарфору. Гравюра английского мастера была издана как официальный портрет молодого императора, предназначенный для распространения через книжные и эстампные магазины в России и за рубежом.

Один из самых значительных и эффектных экспонатов в собранной музеем обширной галерее портретов венценосных особ – «Портрет императора Александра III наследником» (1876) работы И.Н. Крамского с собственного живописного оригинала. Этот большой лист с дарственной надписью автора А.П. Боголюбову оказался в числе самых первых поступлений, переданных основателем музея в год его открытия (1885). Она создавалась в парижской мастерской Боголюбова, где были напечатаны и первые оттиски, один из которых теперь находится в собрании Радищевского музея. Здесь же хранится редчайший музейный предмет – поступившая из того же источника офортная доска. Её экспонирование на юбилейной выставке стало возможным после недавней сложной реставрации, проходившей в Москве.

Портрет создан в соответствие со всеми канонами репрезентативного изображения. Однако естественная для подобного замысла нота парадности оттеняется особой «домашней» атмосферой, которая создаётся во многом благодаря интерьеру рабочего кабинета наследника в его любимой резиденции – Аничковом дворце, где Крамской начинал работать над портретом. Во фрагменте интерьера отражена свойственная Александру III, «горячая и просвещённая любовь ко всему изящному и постоянное внимание к искусству во всех его видах». Присутствует не только стильная мебель, но и выбранные по вкусу наследника вазы, картины, декоративная скульптура. Именно в Аничковом дворце размещалась собранная великим князем Александром Александровичем художественная коллекция, а в 1870 году был создан музей.

На юбилейной выставке император Александр III и его супруга императрица Мария Фёдоровна представлены и как августейшие рисовальщики. Их рисунки выполнены в ту пору, когда будущий император был наследником престола, а его супруга – датской принцессой Марией-Софией-Фредерикой-Дагмар. Их рисунки поступили в составе коллекции основателя музея и напоминают об особой сфере общения Боголюбова. Алексей Петрович был наставником в искусстве и будущего царя, и будущей императрицы, отмечая особое усердие последней в рисовании акварелью, аккуратность и чистоту манеры, а также отменный вкус к краскам, а в царе – «своеобразный, но меткий» взгляд на всё художественное. Авторство этих рисунков придаёт им статус уникальных исторических экспонатов.

В самом конце XIX века в музей поступила каллиграфическая работа Андрея Обухова «Боже, Царя храни!». В нижней части этого большого листа изображена панорама Саратова, обрамлённая двумя геральдическими ветвями с гербами российских городов. На этом символическом «постаменте» возвышается выведенный различными декоративными шрифтами полный текст официального гимна Российской империи, написанного по заказу Николая I композитором А.Ф. Львовом на слова В.А. Жуковского. Гимн содержит всего шесть строк, но благодаря торжественной мелодии и величавому ритму он звучит исключительно мощно. Так и эффектная работа безвестного автора, запечатлевшего сам дух гимна возвышенным языком графики и каллиграфии, звучит как финальный аккорд экспозиции, представляющей цельную и во всех отношениях интересную часть музейного собрания.


Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений