Живопись Вячеслава Зотова. Выставка в новых залах Радищевского музея

  • Живопись Вячеслава Зотова. Выставка в новых залах Радищевского музея
Дата мероприятия:  18.11.2016  —  11.12.2016
Телефон:  (8452) 26-16-06
Вячеслав Зотов пришёл в настоящее искусство с большим опозданием, а потому выработка персонального образного языка и своеобразной живописной стилистики шла у него с необычайной интенсивностью и куда большей осознанностью, чем это бывает у молодых. Он охотно ассимилировал самые разнородные влияния, отбирая лишь то, что было созвучно его собственным поискам. Ведомый лишь своим талантом, Зотов не оставлял непрерывной и напряжённой учёбы не только у больших мастеров прошлого, но и сегодняшних своих саратовских коллег, а главное – у самой природы во всём её бесконечном многообразии. Растущая профессиональная культура благотворно сказывалась на качестве даже в ранних его творческих работах.
Зотов сравнительно быстро обрёл свободу и раскованность: темпераментную маэстрийность его стремительного письма саратовские зрители отметили и полюбили сразу. Передача своего интенсивного образного переживания мотива, динамическая острота подачи, энергия художнического его освоения проявляется в его полотнах в повышенной активности пластики и напряжённом звучании цвета. Сам темп живописного повествования становится у него образно значимым: это мгновенный выплеск творческой энергии мастера, его импульсивного отклика на увиденное. При этом он старается уделять внимание всей цветофактурной плоскости холста, гармонии колористического целого, общему ритмическому строю каждого из своих произведений.
На раннем этапе он активно развивался в сторону нарастающей экспрессивности живописно-изобразительной манеры, и нередко воспринимал любой мотив сквозь призму недавно выработанной, но уже достаточно окрепшей собственной стилистики. Но творить «из себя» бесконечно не дано никому, и забота о содержательности образа периодически возвращала его к прямому и непосредственному контакту с натурой – не только с пейзажным мотивом, но и с решением портретных или натюрмортных задач. Он обострённо чувствует внешнюю характерность модели, пластическую выразительность предметов обыденного обихода, декоративные качества и едва ощутимый трепет живых цветов. Живопись его при всей её импульсивности достаточно организованна: в ней ощутимы и хватка мастера, и волевое его напряжение.
В более поздних работах он как будто отказывается от слишком размашистой и экспрессивной манеры письма, акцентированных диссонансов, беспокоящих призвуков «мазутного» чёрного цвета, вносящего ноту драматизма в иные из его более ранних картин. Художник начинает стремиться к музыкальности построения, к большему богатству цветовой нюансировки, к светоносной красочности. Эмоциональная тональность таких его полотен, конечно, несколько иная, но зотовский «тембр» оставался и в них неизменным и легко узнаваемым. И прежней оставалась его основная цель – материализация своих эмоций на живописной плоскости холста. Но меняется самый характер этих эмоций. Живописца заботила образная точность этих, как будто своевольных импровизаций по поводу реально виденного, порою попрежнему будоражащих, но чаще завораживающих.
Непрерывность зотовского творческого становления, обретение подлинного профессионализма, сознающего свои возможности, чувствующего своё «зотовское», рождали ощущение зрелости его мастерства. Диапазон его творческих возможностей заметно расширился. Не изменяя природе своего дарования, он в своей живописи становится более разнообразным. Не только в смысле жанровой принадлежности его полотен – он и раньше работал не только исключительно в пейзаже, но создал и ряд замечательных натюрмортов и правдивых портретов. Дело и в обретённом богатстве интонаций, в достигнутом умении заставить зрителя видеть по-своему, быть неотразимо убедительным, приближаясь в лучших своих вещах к непроизвольности музыкальных внушений, переведенных на язык пластики и цвета.
К моменту его нелепой и трагической гибели он достиг того уровня мастерства, который способен был дать необходимую «огранку» его стихийно-живописному дарованию. Он научился к той поре естественно и ненатужно согласовывать чувство с рассудком. Особенности поэтики этого талантливого и необычайно продуктивного художника выявились уже достаточно отчётливо. Но этика профессии требует от художника постоянного обогащения уровня своих изобразительных и экспрессивно-выразительных возможностей, выхода на новый качественный уровень.
Он не видел особого смысла в самодовлеющем формотворчестве. Система зотовского живописного мышления не была застывшей, остановившейся. Свою изобразительную лексику искал в постоянном контакте с натурой, а потому за остротой приёма у него всегда угадывалась острота видения. Отсюда эмоциональная убедительность лучших его полотен, найденность их цветопластического решения, броская декоративность при убеждающей передаче конкретных особенностей мотива, полнота лирического чувства.
За свои короткие полтора десятилетия Вячеслав Зотов прошёл большой путь стремительного становления и развития, требующий пристального и детального рассмотрения различных его периодов. Несомненно, что он стоял на пороге качественно нового этапа в своём творчестве, но возможную направленность его дальнейшего живописного поиска можно лишь предполагать. А судить о творчестве ушедшего художника приходится не по тем свершениям, которых он реализовать не успел, а оценивая лучшее из достигнутого им при жизни.
Безусловно, убедительны и привлекательны лучшие зотовские натюрморты, портреты, мотивы дикой или сельской природы. Но наиболее популярными не случайно оказались его городские пейзажи. Он не был первооткрывателем поэзии саратовских улиц и переулков. У него в этом жанре были замечательные предшественники. Но у него своё незаёмное ощущение города, особая эмоциональная тональность, его привлекают иные ритмы городской жизни. Он всегда стремился к образной убедительности, а не иллюзорной похожести. Отсюда эта узнаваемонеузнаваемая красота городских улиц, опоэтизированных художником – в мерцании света, в богатстве цветовых переливов.
Зотовские городские пейзажи написаны не прямо с натуры: он воссоздавал на полотне скорее впечатление, которое жило в его воспоминаниях. Но всегда стремился воссоздать свежесть восприятия, импульсивность непосредственного и как бы мгновенного живописного отклика. Это не живопись остановленного глазом кадра, а живопись мелькающих кинокадров. Главное в них даже не экспрессия цвета, а экспрессия самого письма, стремительных, размашистых мазков. Красочная поверхность выглядит в них живой, трепетно вибрирующей. Они захватывают своим напором и динамикой. Объективно данное и субъективно увиденное у Зотова, как всегда, неразрывно спаяны, натурная достоверность подчинена обобщённости видения, засушенностью живописной поверхности, излишней «выделанностью» деталей он не грешил никогда.
В лице Вячеслав Зотова наш город потерял талантливого и перспективного живописца, способного решать сложные творческие задачи, взыскательно-требовательного к себе и другим, верного товарища, человека очень искреннего и прямодушного.

Комментарии: 0
Вы будете первым, кто оставит свой комментарий!
Оставить комментарии
Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений