Выставка произведений Зураба Церетели «Больше, чем жизнь»

Саратовский художественный музей имени А. Н. Радищева, Российская академия художеств представляют выставочный проект посла Доброй воли ЮНЕСКО, народного художника СССР и РФ, президента Российской академии художеств Зураба Константиновича Церетели, подготовленный к 90-летию художника. В экспозиции «Больше, чем жизнь» представлены живописные полотна и произведения в технике горячей эмали, среди которых «Я садовником родился», «Дон Кихот и Санчо Панса», «Греция. Сардиния. Хорватия», «Старый Тифлис», а также скульптуры из серии «Горожане».

Пространство Церетели – это своеобразный накопитель эмоций, здесь пустоты заполнены сочными мазками, которые образуют монументальную мозаику. Каждый из многогранников этой мозаики – сложносочиненные миры, границы которых пересекает художник и увлекает зрителя за собой. Выстраивать образы, играя элементами разных стилей и направлений, находить и выразительно раскрывать вселенский масштаб в малых формах повседневной жизни, погружаться в лабиринты мифологии, а по возвращению, проецировать фантазии на плотную ткань холста, сочинять «возможные» миры, которые представляет собой каждый человек – все эти и многие другие особенности художественного метода можно отнести к характерным чертам искусства Зураба Церетели.

Соединение несоединимого, фантазия, сон, быль как явь, абсолютная реальность – вот устойчивая структура, которая остается константой для искусства Церетели. Таинственные коды культуры Кавказа, звучащие, то как абсолютная реальность, то как сказание, например, в поэме «Витязь в тигровой шкуре», неизменно служат неиссякаемым источником вдохновения, познания жизни, становятся темой для творчества множества художников и по сей день. Так печальный шарманщик, скрипач, кинто, банщик – пестрая толпа, составляющая череду персонажей Тбилиси уходящего. Полную фольклорного задора бытописательскую сцену сменяет следующий холст, где совсем другая история, которая скрыта за смысловой и визуальной многослойностью изображения.

Живописные произведения Церетели – метафоричные, неизменно говорящие на языке притчи, будто части масштабной картины мира. Сюжеты вроде бы предельно просты, повествуют о жизни в самом обыденном ее проявлении, но рассказаны с какой-то былинной степенной значимостью. Неизменно большие грустные глаза людей, собак, лошадей, птиц напоминают нарисованное пространство жизни с глубокими аккордами переживаний. Для работ художника трудно определить стиль, какое-то одно конкретное направление. Каждому будет неизменно видеться нечто свое. В своей композиционной структуре живописные полотна похожи на ожившие сны – иногда черно-белые, иногда цветные. Трудно сказать, какой технике мастер отдает большее предпочтение, кажется, это зависит от настроения и от наличия под рукой того или иного материала, способного визуализировать возникшие в голове образы. При этом, как главная цель творчества, как сверхзадача, в его произведениях остается незыблемым присутствие некого гена позитива, обаянию сердечных, открытых героев невозможно не поддаться.

Церетели творит свою реальность. Композиция, как правило, сложная, многоплановая, в ней повествование почти полностью преодолено и превратилось в событие пластическое.

Многовековая народная культура, национальные вариации традиций скоморошничества, смеховой культуры, возвращение к изначальному, не фальшивому, подлинному через гротеск, смех, ради раскрытия потаенного, закрытого, неизвестного, но реального мира – все это можно найти практически в каждом живописном произведении или рисунке Зураба Церетели. Романтическая фантазия сливается с обыденностью и порой торжествует над ней, исповедуя непоколебимую веру в добро, – таковы сверхзадачи магического реализма, и они органично совпадают с художественной концепцией искусства Церетели. Трансформируя традицию, опираясь на национальные корни, Церетели стремится к синтезу реальности и мифа, его тесному сплетению в художественные «ткани».

Среди наиболее часто встречающихся образов – карты, свечи, как символ надежды, человеческой жизни и, как это ни печально, смерти тоже; рыбы – «птицы земли», символы Иисуса Христа; многие знаки, которые составляют визуальную культуру многих тысячелетий. В рисунках, равно как и в живописных работах, именно рыбы чаще, чем все остальные существа и предметы, заполняют, будто случайно, пустоты на листе: то появляется корзина с рыбой, то веревка, на которой вялится рыба, то рыба на столе, а то и под столом в лапах озорного кота. В результате создается ощущение некой цепи событий. Перед внимательным взглядом проходит череда образов, которая дает возможность каждому из рисунков вырваться за рамки обычной жанровой зарисовки. Каков бы ни был сюжет, в большинстве рисунков обязательно обнаружатся маковки церквей и часовенок, одинокий крестик в горах или среди беспорядочного нагромождения домиков шумного города. В городе или по дороге обязательно встретится торговец рыбой, а ближе к морю – рыбак. Помещенные в рисунок с умыслом или бессознательно, такие «знаки» приводят все разнообразие сюжетов, персонажей, характеров, видов и ракурсов в единое целое, отсылают к некому всеобъемлющему библейскому масштабу. Если говорить о темах в искусстве художника, это «Мужчина и Женщина», «Человек и Природа», «Бог и Человек», «Человек и его характер». Эти глобальные темы, объединяющие и библейскую историю, и народную мудрость сказок, насыщают все творчество Церетели и продолжают ту удивительную линию, которая в итоге объединяет искусство практически всех известных миру эпох. Есть незримая линия сердца, которая соединяет миры и континенты, раскрывая восприятие мира как большой творческой мастерской, где любая тема, любой герой не может быть неинтересен уже потому, что живет в этом мире.

Существует устойчивая гипотеза, что в творческой жизни каждого большого художника имеется особый мотив, который тот стремится раскрыть в каждом своем произведении. Чтобы выразить себя, Зураб Церетели прошел по разным дорогам, его линии жизни крепко сплелись в единый узел, название которому искусство. Какая же тема может называться главной, и может ли она объять все пространство его жизни и творчества? Кто-то скажет – тема Любви, Веры, Добра и будет прав. Однако, глядя на произведения мастера, убеждаешься, что главная его тема – это сама жизнь в ее сиюминутных зарисовках и монументальных полотнах вечности, в ее камерности и порой уничтожающе грандиозном масштабе. И каждый день, насыщая палитру порцией свежих красок или наполняя ручку чернилами, художник начинает снова открывать для себя новую главу романа под названием жизнь.

Материал подготовлен на основе статьи вице-президента и академика РАХ, кандидата искусствоведения Татьяны Кочемасовой.