Родина сферической перспективы К.С.Петрова-Водкина

21.12.2016
Автор:  Бородина Валентина Ивановна - заведующий филиалом

Это место стало объектом пристального внимания сотрудников художественно-мемориального музея К.С.Петрова-Водкина (филиал Радищевского музея) не случайно. Именно в Алексеевке, в механическом цехе ремонтных мастерских Среднего Затона начинал свою трудовую деятельность К.С.Петров-Водкин. Здесь он впервые узнал «рабочего человека». Ведь Хвалынск - родина Кузьмы Сергеевича – старообрядческий город, с традиционным укладом, в детские и отроческие годы будущий художник был окружён мещанами, ремесленниками и крестьянами. Вечные русские вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?» - он услышал в ремонтных мастерских и осознал отличие мыслей рабочих от мыслей крестьян: «у крестьян в центре стояли вопросы накопления ценностей, а у затоновцев – распределения их; крестьяне говорили: «был бы хлеб, а рты сыщутся», а рабочие, напротив, сначала рты считали, чтобы по ним «заготовку делать». К чему привело это «направление мыслей» рабочих, Кузьма Сергеевич прочувствовал в 1918 году. В письмах к матери в Хвалынск он описывал своё житьё: «Наголодались за лето очень, прямо скотом себя чувствуешь, только о еде и приходилось думать. Жадность развилась животная. Да, голод форменный, а вот теперь и холод начался». Но даже после перенесённого не торопился осуждать: «Ничью сторону не возьмёшь: мои все они – и опорки, и лапти. Я им хочу радости жизненной – они её заработали веками!» 

В Алексеевке, на затоновском холме получил четырнадцатилетний Кузьма «совершенно новое впечатление от пейзажа: я увидел Землю как планету…Очертя глазами весь горизонт, воспринимая его целиком, я оказался на отрезке шара, причём шара полого, с обратной вогнутостью, я очутился как бы в чаше, накрытой трёхчетвертьшарием небесного свода. Неожиданная, совершенно новая сферичность обняла меня на этом затоновском холме. Самое головокружительное по захвату было то, что земля оказалась не горизонтальной и Волга держалась, не разливаясь на отвесных округлостях её массива, и я сам не лежал, а как бы висел на земной стене». Уже позже эти впечатления оформятся Кузьмой Сергеевичем в знаменитую сферическую перспективу, но её начало здесь, в Алексеевке. И действительно, посёлок расположен, как и Хвалынск «на скате плоскогорья, спускающегося к Волге», она тоже окружена высокими холмами и горами, покрытыми дубравами и смешанным лесом. Ощущение чаши, накрытой «трёхчетвертьшарием небесного свода», сотрудники музея пережили на одном из затоновских холмов. 

И ещё одно обстоятельство в жизни К.С.Петрова-Водкина связано с Алексеевкой: здесь он впервые встретил «европейца» в лице управляющего графской усадьбой, немца Карла Карловича Шлипса, которого он назвал в своей книге «Пространство Эвклида» Шмидтом: «Он представлялся мне отзвуком далёкой Европы без вшей и поножовщины, за его нерусскостью была для меня манящая сверхрусскость, а в непонятности языка – умное построение человеческой мысли». 

Песчаная коса, где отдыхали ремонтники, огибающая Затон, в котором стояли когда-то пароходы купеческого общества «Самолёт» и сами ремонтные мастерские, затоплены волжской водой в 1967 году при строительстве Саратовской ГЭС. Недавние работы по укреплению приостановили размывание берега, на котором, в десятке метров от воды, находится графская экономия. Усадьба принадлежала с 1807 до 1917 года графам Воронцовым-Дашковым – наследникам многочисленных имений в центральной России и на Кавказе. Во времена К.С.Петрова-Водкина усадьбой владел Илларион Иванович Воронцов-Дашков (1837 – 1916 г.г.) – генерал от кавалерии, граф, министр императорского двора и уделов, наместник на Кавказе, внучатый племянник знаменитой Екатерины Романовны Дашковой по линии её дяди – Ивана Илларионович Воронцова. Илларион Иванович был членом Государственного совета, а благодаря своему увлечению разведением лошадей - президентом Императорских рысистого и скакового обществ, управляющим Государственным коннозаводством. Он же был владельцем всемирно известной Алупки.

1867 год стал знаменательным в жизни графа, он женится на графине Елизавете Андреевне Шуваловой (1845 – 1924 г.г.), тоже внучатой племяннице Екатерины Романовны Дашковой – правнучке её брата – Семёна Романовича Воронцова. В этом браке соединились две ветви родословного древа Воронцовых, шедшие от двух братьев – Ивана и Романа Воронцовых, живших в XVIII веке. Таким образом, Илларион Иванович собрал в своих руках львиную долю всех воронцовских богатств и к началу CC века стал вторым в списке самых крупных землевладельцев России (богаче их были графы Орловы – Давыдовы и то не на много ).

Портрет Елизаветы Андреевны Воронцовой-Дашковой кисти К.А.Маковского – жены последнего владельца усадьбы в Алексеевке, находится в Саратовском художественном музее имени А.Н.Радищева. Знаменательно само нахождение этого портрета в стенах музея, носящего имя лучшего друга и покровителя Александра Николаевича Радищева, прапрадеда Елизаветы Андреевны Шуваловой, брата Е.Р.Дашковой – Александра Романовича Воронцова.

Село Алексеевка было подарено графу И.И.Воронцову перед отменой крепостного права. Здесь у него было 13 000 десятин земли, плодовый сад, садовый питомник, старинная овчарня, мельница, конюшни. Наезжал он в Алексеевку раз в 5-6 лет. Остальное время вёл хозяйство в нём немец – управляющий. В графской экономии сохранился одноэтажный кирпичный дом (на кирпиче есть клеймо «ГВД АЛЕКСЕЕВКА», возможно, кирпич изготовлен здесь же, об этом свидетельствует обилие глины по берегу Волги), в котором в основном жил управляющий в отсутствии графа.

Дом представляет собой постройку конца XIX – начала XX века. Возможность свободной постановки здания на участке предопределило цельность и объёмность композиций, и пластическую выразительность масс. Архитектор (к сожалению, пока не удалось установить его имя) оперировал не плоскостями, а объёмами, которые «завязаны» в единую пластическую композицию. В плане здание напоминает несколько усложнённую перевёрнутую букву «Т».

Парадный южный фасад состоит из основного вытянутого с запада на восток параллелепипеда с выступающими боковыми ризалитами, в правом крыле здание имеет разновысокие помещения: с северной стороны этого крыла в чердачной части здания размещена невысокая отапливаемая мансарда. Центральная часть здания вытянута на север за счёт одноэтажной пристройки, в которой расположены подсобные помещения и подвал. Восточный фасад, обращённый к Волге, имеет лестницу из песчаника и навес на деревянных консолях, такой же навес был некогда над парадным входом (ныне утрачен). Выступающий над гладью стен карниз и частые массивные деревянные консоли, поддерживающие стропила перекрытия, придают зданию живописность, создают игру светотени, создавая контраст между гладью стен и почти скульптурными объёмами, причем не декоративными, а функциональными: во внешнем облике здания отражён каркас его перекрытий. Здание напоминает величественный корабль викингов, заставляя вспомнить элементы модерна северных стран с их несколько суровыми образами. На чердаке это впечатление усиливается за счёт величественных стропил, ассоциирующихся с остовом корабля. На западном фасаде располагалась крытая терраса, занимающая угол здания, с широкой лестницей, ведущей в парк, окружающий усадьбу с западной и южной стороны.

Кажущаяся, на первый взгляд, хаотичность северного и восточного фасадов, опровергается их функциональной целесообразностью. Внутренняя структура явственно читается во внешнем облике здания. Из центрального небольшого вестибюля в мансарду, пронизывая объём здания, ведёт винтовая спиралевидная чугунная лестница, которая становится как бы осью всей композиции интерьеров, рассчитанных на восприятие в движении, когда за каждым поворотом открывается новая, неожиданная точка зрения, интригующая посетителя. Внешний объём здания тоже рассчитан на круговой обход, воспринимаясь по-новому в разных ракурсах.

Интерьеры особняка связаны с окружающим пространством системой крылец, крытой террасой, придающих живописность его фасадам, как и окна, разнообразные по размерам и форме. В решении интерьеров особую роль играли печи, украшенные майоликовыми вставками, и камин в правом крыле. Продуманность формы и изысканность рисунка оконных ручек, лестничных балясин, металлических ограждений террасы ассоциируются с мотивами органического мира, когда растительный орнамент переходит в утилитарную форму.

Парк с аллеями, выложенными камнем, представлен вековыми деревьями остролистого клёна высотой до 18 метров, дубами, здесь произрастают ясень, липа, сирень, акация, несколько старых сосен. Около террасы сохранилась уникальная вековая пихта. В западной части парка, рядом с террасой можно увидеть остатки бассейна, перед южным парадным фасадом некогда были расположены цветники. С южной стороны, за парком, в усадьбе располагались мельница, амбар для зерна (не сохранились), с западной стороны – конюшня (граф выделял деньги для закупки породистых орловских рысаков, владимирских и тамбовских тяжеловозов) и здание механических мастерских из кирпича, где были кузница, столярная и слесарная мастерские. За ними располагался большой яблоневый сад (70 десятин) с питомником при нём. Дорога к усадьбе была засажена пирамидальными тополями, часть которых можно видеть и сейчас. На западе от Алексеевки, в 3 км. от неё, в живописной местности, расположена барская плотина. Её площадь составляет 4400 квадратных метров. Берега чистые, без зарослей, плотину питают родники, которые находятся на её южных и западных берегах. Вдоль южного и восточного берегов плотины расположены вековые дубравы. Вообще весь графский хутор спланирован не только с учётом удобств, но и красоты, не ущемляя природу, а приближая её к людям.

С середины 1980 года усадьба графа И.И.Воронцова-Дашкова поставлена на государственный учёт и охраняется как культурно – исторический памятник, хотя практических шагов по охране памятника, кроме укрепления береговой линии, не замечено. У государства на культурное строительство нет денег. А где же меценаты? Ведь у каждого, кто был бы в силах внести лепту на восстановление усадьбы, как грибы после дождя, выросли виллы и «палаццо» не только в России, но появились домики «для мамы» на берегу Женевского озера. В 2004 году усадьба передана Саратовской епархии с целью дальнейшего использования её под мужской православный монастырь. Но пока в ней запустение и оснований для оптимизма, в деле её восстановления, нет. Род Воронцовых-Дашковых сделал много для России, наша обязанность сохранить некогда экспроприированную «барскую собственность» от дальнейшего разграбления.

Многое изменилось со времён пребывания в Алексеевке К.С.Петрова-Водкина, но неизменны затоновские холмы, с которых, как и при нём, «вниз и вверх по Волге раскинулись широты степей луговой стороны. Гряды холмов горного берега, словно спасаясь от жары, уткнули лесистые морды в реку». Сотрудники музея попытались вернуть «девственность» глазам, падая на затоновский холм, «меняя горизонт, координировали свои движения с происходящим вне их пейзаже», как когда-то это делал четырнадцатилетний Кузьма. Лучи их зрения, расходясь по окружности во все стороны, казалось, охватывали всю беспредельную ширь, рождая ощущение вращения земной поверхности. 
Фото Королёва С.П. 

Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений