Вечер памяти Ф.Г. Пичиенко. (К 100-летию со дня рождения)
| Автор: | Бородина Валентина Ивановна - заведующий филиалом |
В художественно-мемориальном музее К.С.Петрова-Водкина (филиал музея им.А.Н.Радищева) 15 апреля прошёл вечер, посвящённый 100-летию со дня рождения художника, краеведа, журналиста Фёдора Григорьевича Пичиенко (1916-1998).
В фильме «Жизнь – горение» о жизни и творчестве Ф.Г.Пичиенко, , созданном сотрудниками музея, речь шла том, кем был Фёдор Григорьевич для музея (он более 20 лет возглавлял краеведческий музей, художественным отделом которого была картинная галерея) и для города в целом. Пожалуй, сейчас, по прошествии восемнадцати лет после его смерти и тридцати лет после его директорства, собравшиеся ответили на этот вопрос: он стоял у истоков многих культурных начинаний города. Директорство Ф.Г.Пичиенко было временем «собирания камней», разбросанных с 1940-х годов его предшественниками. Например, картинная галерея в Хвалынске открылась в 1961 году, ещё до прихода к руководству музеем Пичиенко, но именно он превратил заурядную провинциальную галерею в художественный музей. Будучи сам художником, он пользовался своими связями с художниками не только Астрахани, где он учился и Саратова, но и Москвы. Ездил по мастерским и всегда возвращался не с пустыми руками. Он наполнил её фонды раритетами: произведениями известных мастеров – Семёна Чуйкова, Кукрыниксов, Владимира Фаворского, Аристарха Лентулова, Климента Редько, Бориса Неменского, Николая Ромадина, Бориса Пророкова, Юрия Пименова и других. Он добился присвоения картинной галереи имени Кузьмы Сергеевича Петрова-Водкина в 1964 году, тогда ещё «опального» художника. Фёдор Григорьевич был одним из тех, кто верил в бессмертное имя Кузьмы Сергеевича и пропагандировал его творчество, выступал не только перед хвалынской аудиторией, но был участником первой конференции «К.С.Петров-Водкин – художник и литератор» в Музее литературы в 1979 году в Москве, выступал с докладом и был очень тепло встречен аудиторией. Именно тогда зародилась у него мысль создать в доме родителей художника мемориальный музей, но потребовалось долгих пятнадцать лет, чтобы его мечта стала явью. В начале 1980-х годов он начал переписку с дочерью художника Еленой Кузьминичной, которая поддержала это начинание и много сделала для её воплощения.
Его «огненное слово» до сих пор вспоминают те, кто не первый раз приезжает в хвалынские здравницы, и кому довелось слушать его убедительную и страстную речь: каждое слово было пропущено через себя, выстрадано им, вынималось из его личностных глубин и на такие же глубины опускалось в слушателе. Помогало ему в лекциях плодотворная работа над книгами и многочисленными статьями, публиковавшимися в областных и местных газетах. Фёдору Григорьевичу принадлежит неоспоримое лидерство в изучении и систематизации многих страниц в истории города и района. Сотрудники музея вспоминали экспедиции, организатором которых был он же: Фёдор Григорьевич приглашал саратовских учёных – археологов, биологов, палеонтологов, геологов и сотрудники музея отправлялись в экспедиции по родному краю. Возвращались с новыми находками, гербарными образцами, предметами быта прошлых эпох, археологическими находками. Это были уроки на многое время вперёд и значили для сотрудников больше, чем иные объёмистые институтские учебники.
Фёдор Григорьевич всегда оставался самим собой, имел свою точку зрения на происходившие события или искусство, был членом партии, но не «гнулся», как многие, «вместе с линией партии», не всегда был удобен для высокого начальства. Вероятно, именно это самостояние в нашем меняющемся мире было причиной его ухода из музея на пенсию в 70 лет в 1986 году, хотя он был полон сил и желания работать и, думается, мог бы принести ещё немало пользы для музея.
Он сумел создать сплочённый коллектив единомышленников вокруг себя. Все, кто, так или иначе, соприкасался с ним по музейной работе, заражался ею навсегда и связывал свою судьбу с музеем. Можно перефразируя известные строки, сказать, что все, кто работал в музее в эти годы, выросли из «шинели» Фёдора Григорьевича. Благодаря им «маховик», раскрученный Ф.Г.Пичиенко, после его ухода из музея, ещё долго продолжал по инерции крутиться, ожидая нового толчка и вливания новых сил. Он запомнился всем седым, но не сломленным трагическими обстоятельствами последних лет жизни, прямым и импозантным и в свои 80 лет. Конечно, незаменимых нет, но есть неповторимые. Именно таким, неповторимым, был Фёдор Григорьевич. Большое, как известно, видится на расстоянии. Масштаб этой личности, конечно, не уместился в рамки вечера, но нам, работавшим с ним, хотелось отдать долг человеку, у которого часто брали «взаймы» идеи, мысли, слова, отношение к делу, энергию, ответственность, а главное – любовь к городу и музею, служение которым – тоже то него.
В фильме «Жизнь – горение» о жизни и творчестве Ф.Г.Пичиенко, , созданном сотрудниками музея, речь шла том, кем был Фёдор Григорьевич для музея (он более 20 лет возглавлял краеведческий музей, художественным отделом которого была картинная галерея) и для города в целом. Пожалуй, сейчас, по прошествии восемнадцати лет после его смерти и тридцати лет после его директорства, собравшиеся ответили на этот вопрос: он стоял у истоков многих культурных начинаний города. Директорство Ф.Г.Пичиенко было временем «собирания камней», разбросанных с 1940-х годов его предшественниками. Например, картинная галерея в Хвалынске открылась в 1961 году, ещё до прихода к руководству музеем Пичиенко, но именно он превратил заурядную провинциальную галерею в художественный музей. Будучи сам художником, он пользовался своими связями с художниками не только Астрахани, где он учился и Саратова, но и Москвы. Ездил по мастерским и всегда возвращался не с пустыми руками. Он наполнил её фонды раритетами: произведениями известных мастеров – Семёна Чуйкова, Кукрыниксов, Владимира Фаворского, Аристарха Лентулова, Климента Редько, Бориса Неменского, Николая Ромадина, Бориса Пророкова, Юрия Пименова и других. Он добился присвоения картинной галереи имени Кузьмы Сергеевича Петрова-Водкина в 1964 году, тогда ещё «опального» художника. Фёдор Григорьевич был одним из тех, кто верил в бессмертное имя Кузьмы Сергеевича и пропагандировал его творчество, выступал не только перед хвалынской аудиторией, но был участником первой конференции «К.С.Петров-Водкин – художник и литератор» в Музее литературы в 1979 году в Москве, выступал с докладом и был очень тепло встречен аудиторией. Именно тогда зародилась у него мысль создать в доме родителей художника мемориальный музей, но потребовалось долгих пятнадцать лет, чтобы его мечта стала явью. В начале 1980-х годов он начал переписку с дочерью художника Еленой Кузьминичной, которая поддержала это начинание и много сделала для её воплощения.
Его «огненное слово» до сих пор вспоминают те, кто не первый раз приезжает в хвалынские здравницы, и кому довелось слушать его убедительную и страстную речь: каждое слово было пропущено через себя, выстрадано им, вынималось из его личностных глубин и на такие же глубины опускалось в слушателе. Помогало ему в лекциях плодотворная работа над книгами и многочисленными статьями, публиковавшимися в областных и местных газетах. Фёдору Григорьевичу принадлежит неоспоримое лидерство в изучении и систематизации многих страниц в истории города и района. Сотрудники музея вспоминали экспедиции, организатором которых был он же: Фёдор Григорьевич приглашал саратовских учёных – археологов, биологов, палеонтологов, геологов и сотрудники музея отправлялись в экспедиции по родному краю. Возвращались с новыми находками, гербарными образцами, предметами быта прошлых эпох, археологическими находками. Это были уроки на многое время вперёд и значили для сотрудников больше, чем иные объёмистые институтские учебники.
Фёдор Григорьевич всегда оставался самим собой, имел свою точку зрения на происходившие события или искусство, был членом партии, но не «гнулся», как многие, «вместе с линией партии», не всегда был удобен для высокого начальства. Вероятно, именно это самостояние в нашем меняющемся мире было причиной его ухода из музея на пенсию в 70 лет в 1986 году, хотя он был полон сил и желания работать и, думается, мог бы принести ещё немало пользы для музея.
Он сумел создать сплочённый коллектив единомышленников вокруг себя. Все, кто, так или иначе, соприкасался с ним по музейной работе, заражался ею навсегда и связывал свою судьбу с музеем. Можно перефразируя известные строки, сказать, что все, кто работал в музее в эти годы, выросли из «шинели» Фёдора Григорьевича. Благодаря им «маховик», раскрученный Ф.Г.Пичиенко, после его ухода из музея, ещё долго продолжал по инерции крутиться, ожидая нового толчка и вливания новых сил. Он запомнился всем седым, но не сломленным трагическими обстоятельствами последних лет жизни, прямым и импозантным и в свои 80 лет. Конечно, незаменимых нет, но есть неповторимые. Именно таким, неповторимым, был Фёдор Григорьевич. Большое, как известно, видится на расстоянии. Масштаб этой личности, конечно, не уместился в рамки вечера, но нам, работавшим с ним, хотелось отдать долг человеку, у которого часто брали «взаймы» идеи, мысли, слова, отношение к делу, энергию, ответственность, а главное – любовь к городу и музею, служение которым – тоже то него.
Комментарии: 0
Вы будете первым, кто оставит свой комментарий!
Наши партнеры
